Главная » 2012 » Июль » 20 » Жлобство
22:36 Жлобство |
| Жлобами не становятся. Жлобами рождаются — это моё сугубо личное мнение и другого я не приемлю, да и вы поймёте — почему... Эту историю я рассказывал друзьям и кто-то попросил описать мои похождения.. и не за тридевять земель, а по глуши губернии нашей — Саратовской. —О, Бог мой! Сколь же здесь жлобов!— кричу я. Могу с полной уверенностью констатировать, что все негативные свойства, в том числе и жлобства, проявляются уже в раннем возрасте, когда сей врождённый навык начинает проявляться уже на выходе из чрева некой стервозной деревенской тётки, коя не будет рожать до тех пор, пока у её соседа корова не сдохнет. Конечно же, порядочных людей ещё достаточно много и это наш — русский народ уже несколько радует. Так, более тридцати лет я не видел Юрия Петровича Захарова и хотел уже в корпусе санатория прошмыгнуть мимо него, дабы не быть замеченным и будучи убеждённым, что тот после длительной разлуки меня просто не признает. Да не тут-то было... Он окликнул меня, разбудив во мне все нервные окончания совести, что нехорошо старых друзей забывать. Этот почтеннейший на курорте человек, проработавший на многих руководящих должностях длительное время и не зазнавшийся ни на йоту, сразу узнал меня, когда-то отдыхавшего в курортной зоне с дивчинами красоты неописуемой, назвав без запинки и моё имя, и отчество, кои я к тому былому времени уже заслужил. А вот, граждане и гражданки, и другой вам примерище для сравнения... Третьего дня пришлось лежать мне в нашей продвинутой железнодорожной больнице. Успокою друзей и приятелей — ничего страшного... Профилактика-с... Однако... При поступлении проплыла мимо меня по коридору терапевтического отделения знакомая мне пара, словно «кулик и гагара»... Виляя кормой, шли они, как переваливающиеся с боку на бок утки. Не буду описывать их противную облицовку, но передвигались они так, будто целый год не слазили с необученной кобылы, сражая всех кривизной своих ног, похожих на ходули из гнутой всеми ветрами во поле одинокой осины. На следующий же день... Они напоминали мне двух раненых под хвост пингвинов. Скажи, плыли, не единожды меня не поприветствовав, будто белены оба объелись, хотя прекрасно знавали меня. «Гагару» Танюшку в пять лет от роду оставляли со мной её родители в доме, дабы с моими предками погулять на природе. А так как я нянчился с сестрой малолетнего возраста, то девчушку ту — Логачиху мне вручали, так сказать—«до кучи»... Скажите, как мне было успокоить две орущие детские глотки, готовые поднять Лохнесское чудовище из самой глубины озера для развлечения туристов... Их тембру позавидовал бы сам Тарзан, а новый и продолжительный их рёв заставил бы Пушкина на постаменте стиснуть челюсти до боли от ужаса. Работающая бензопила "Дружба" в сравнении с их детскими завываниями и воплями была бы малым деткам на ночь лишь колыбельной песенкой в программе "Спокойной ночи малыши"... Никакими игрушками я не мог их успокоить, но мой мозг лихорадочно искал тогда решение и я таки находил для них забаву... Переворачивая старый прабабкин табурет, ставил я в него этих орущих эгоисток и привязав к оному ремень, которым меня пороли за детские негодные шалости, катал их до прибытия взрослых гулён с таким шумом, который могла произвести лишь взорванная американцами авиабомба над Нагасаки. И скажите-ка мне, граждане дорогие, как после такой забавы и игрищ меня можно было Логачихе той забыть и со мною не здороваться... «Кулик же—бекас», по фамилии Попков, по прибытии на работу в больницу нашего городка, вместе с другими женщинами — гинекологами, отправил на Небеса к прабабкам цветущую девочку из Орлов—Гая, у которой открылось послеродовое кровотечение. Всё бы ничего, но именно по вине этого жлоба, поставившего неправильно на титульном листе группу крови его пациентки, другие врачи также проводили гемонтрансфузию крови в течении длительного времени, так и не перепроверив дополнительно её групповую принадлежность, пока та не оказалась пред вратами Рая, не думая никогда о том и не гадая. Гуманным нашим судом была подтверждена вина гинекологов в смерти девчушки—красавицы и определена условная мера уголовного наказания. Мне бы не уголовное дело против него тогда возбуждать, заведомо зная, что реального срока, как и всем другим, не светит, а вздёрнуть на суку его за причинное место — вот это было бы настоящее для жлоба наказание. А теперь, видите ль, я пред ним виноват, что когда-то привлекал преступившего Закон негодяя к ответственности, который поленился лишний раз определить группу крови молодой мамы — роженицы, отправившему её на тот Свет. —Хрен с ними — не здороваются! Пред Господом всё равно ответ держать всем придётся! Там научат их элементарным правилам приличия!—сказал я, не обращая более внимания на этих бессовестных жлобов. А вот Захарова — этого человека с большой буквы не коснулись ни мания величия, ни чинопочитание. Он таким и остался, как и прежде — простым и порядочным, добросердечным человеком, к коему и ныне стремятся все, ибо никому он не откажет в просьбе и всегда окажет посильную помощь. И это при зарождающемуся в дикой стране капитализме... Я не мог в то изначально верить... Тот же ЮП несколько лет тому назад предложил бывшему главному врачу курорта, уволившемуся в связи с переводом на другую работу, назначить на его место Андрюху Белого. Нет—нет, не брата сериального бандита в период перестройки, а врача—терапевта, в коем либо сами не усмотрели недоумка, либо тот им так втёрся в доверие, обманув их надежду о его порядочности, но результат от того стал печальным для всех, но только не для этого бездаря—администратора. Видели ль вы где-либо рабский труд в двадцать первом веке... Так увидите... Лишь посетите санаторий—курорт имени легендарного полководца Чапаева, который вас встретит на тенистой аллейке с шашкой в руке. Рядом же, на вековых тополях заметите сотни свитых грачами гнёзд и, конечно же — тучи этих же самых пернатых, готовых постоянно гадить не только на голову Чапая, вашу свеженькую кепи и шикарную дамскую шляпку, но и губить причёску, с таким трудом и дорого накрученную в ершовском салоне «Аля—мадам Зубрицкая»... А Белому Андрюхе плевать на жалобы лечащихся... И всё это недалеко — в России... И всё это недалече — в пятидесяти км от Ершова. Однако, эти километры вам покажутся таким препятствием, коего не увидите ни в одной из стран Третьего Мира, ни в одной из индейских резерваций, либо африканских беднейших стран. Именно туда наш Государь, плюнув на наше с вами волеизъявление, имеет право безвозмездно вкладывать часть золотовалютного запаса — дохода от нефтяных и газовых залежей, которые принадлежат по Конституции всему народу. Да при этом ещё и постукивая себя во впалую грудку и кичась перед Президентами богатейших во всех отношениях стран мира: «Во! Какие мы богатеи! Во, какие мы крутые!»... Да, крутые... С одной лишь разницей — голой у народа нынешней России задницей. Точно, как у вшивого орангутанга, сдаваемого Ваней Трепцовым внаём фотографам в ателье—«У вокзала» городка нашего... Там, на вывеске, под шерстяным чудовищем писано одним из холуёв главы поселения — Яковлевым «Я рождён с ним в Советском Союзе! Сделан с ним — в СССР!». . Вот это в самую точку попали, господа казнокрады... Вас и сравнивают с генетическим отребьем, не имеющим совести перед своими же избирателями. Никто не стал из прокуратуры разбираться — на какие такие шиши тот построил для своего обогащения новый рынок и помещения на оном... Кто и когда будет бороться с казнокрадством... И всё это недалеко — в Заволжье... Ох, извините, несколько поправлюсь... Рядом, с непреодолимой вездеходами на Чапаевку трассой (громко то как сказано), в летнее время пролегает степная, довольно-таки хорошо накатанная, и прибитая Небесными силами дорога. А на одиноко стоящей на том пути ветле имеется надпись — «Эта дорога проложена на средства партии «Единая Россия!»... —Господи! Флаг сей партии в руки для дальнейшего обустройства и окультуривания наших дорог, чтоб американские грузоподъёмные «Тонары» не зависали на своих мостах посреди дороги, да чтобы легковой отечественный автопарк не терял по пути следования по ней двигатели. На иномарках же нечего на ту дорогу и рыпаться. Сразу предостерегаю — потеряете на той дороге и без бандитского к вам чуткого внимания дорогую вам машинку. Жаль, однако, мне и казахстанских косуль, да сайгаков, забегающих на наши заросшие ковылём, богатейшие ранее плодородные угодия в поискам самцов—производителей из некогда Великой Руси, ломающих свои стройные ноги при преодолении барьера — той самой трассы. Посадить бы нашего Губернатора на двуколку, чтоб он преодолел за свой нищенский оклад сто вёрст от Ершова до Балакова вместе с запряжённым в ту бричку мерином. Уверен, что сразу бы с геморроем слёг в клинический санаторий для малоимущих «Барвиха» и утратил на длительный срок желание и похоть ко всем окружающим его светским местным львицам. —Губернатор, голубчик! Так заняться бы вам делом — не вовремя ныне икебаны из срезанных орхидей составлять и чубчик начёсывать пред зеркальной бадьёй, как бывший гражданин Ипатов. "Дочесался жлоб!"—так и хочется иной раз сказать в его бесстыжие очи. Турнул нынешний Президент того на хрен своей спортивной коленкой под копчик, но вилы в ручищи его загребущие зря не всучил, а надо бы дать, да заставить восстанавливать рухнувшее по его вине к чертям собачьим сельское хозяйство, а не питаться доходами от одной из немногих работающей на его семью турбины ГЭС. А путь мерина известен бы был и предсказуем после онаго путешествия — на прилавок мясного ряда «Крытого Рынка»... Ладно губернский начальник не навещает наш когда-то всесоюзный, знаменитый курорт — лечебную грязевую здравницу, но Андрюха то Белый ежедневно курсирует по трассе, как и его жена дефилирует по этажам единственного корпуса, словно по подиуму, хотя ни одного мужчинку не может какими бы то ни было женскими радостями и коврижками привлечь к себе. Ну, нежели нет у неё женских манящих прелестей. Ну, не придал её невзрачной внешности Господь сексапильности, а тем более сексуальности — так шла бы уж.. дурёха тогда в монастырь, приняла постриг, да и радовала там обречённых на одиночество пасечников, да ухажёров за цветочными клумбами, и не только... Быть бы ей там всегда востребованной, ибо я наслышан о мужских монастырях на Руси. —Так к чему рисовки то ваши, мадам неопределённого возраста, пред отдыхающими, лечащимися и обслуживаемых не всех персоналом!?— так и порываюсь до неё каждый раз слова эти донести, да соблазнить на столь авантюрный со всех сторон поступок. Смотрю всегда я на всех жлобов параноиком. Нам кажется, что праведные люди живут недолго, а конченые сволочи — это жульё и эти гады доживают до глубокой старости. Не хочу драматизировать оную ситуацию, но при виде этих моральных уродов, испытываю определённый стресс, будто в некую ложбину сзади мне вставляют зажжённую кубинскую сигару марки «Коиба»... У вас, верно, граждане россияне, мрачно бывает на душе, когда встречаете эту мразь... А мне, так просто неинтересно становится жить, когда долго их не вижу. Однако, они сами повсюду находят меня и радуют неординарностью и непредсказуемостью своего хамского поведения. Без околичностей я обязан возвратиться к главврачу курорта. Так вот, Андрюха Белый нарезает вёрсты на транспортных средствах курорта по убитой дороге... Он лучше будет ремонтировать машины на средства государства, обустраивать своё жильё в областном центре, да одаривать шубками свою строптивую и суррогатную сожительницу, нежели вложит хоть копейку в ту дорогу, либо построит новый жилой корпус для нуждающихся в лечении на курорте граждан. Да и с ним ли речь вести о дороге и новом корпусе, когда заработную плату ниже минимальной установил для рабочих, которые в кабальных условиях и в полнейшей антисанитарии «бычат» на него, желая хоть как-то прокормить свои голодные семьи. Другого-то заработка в той степи и не найти. Ну, ежели только выловить на уху—жарёху рыбку из протекающей мимо речушки—вонючки, да продать тут же её, чтоб купить на вырученные деньги хлебушка. Как при царизме, в позапрошлом веке построили и обустроили эту лечебную здравницу, в таком виде она и перешла в руки безмозглого люмпенпролетариата, не желающего до сего времени обустраивать Великую Россию. Можно ли поверить в то, что до сих пор тонны лечебной грязи работники переносят своими руками и в вёдрах, как переносили их далёкие родственники. Идиотизм российский... Лежат в помещении санатория в грязи лечащиеся, желая себе выздоровления с намазанными и ещё не протухшими бубенцами, а с перекрытия падает на них царская штукатурка, да течёт ледяная с потолка вода. Так приходится прикрывать руками то, что производит на свет Божий не жлобов, а достойное потомство. Клянёшь тогда всю матушку Русь с её бездарными правителями, да этого недоумка Белого, как клянёшь среди ночи ненавистных комаров — кровососов. Это жлобство так и будет продолжаться до тех пор, пока мы с вами не избавимся от него, как от всероссийского явления. Редкие сволочи встречаются нам всё чаще и чаще. Так, пришлось мне приснять квартирку у семейки Бордовых в том же селении для регулярных посещений исторических для меня мест. Хозяйка сначала дружелюбно встретила меня. Это была невысокая и широкая в кости женщина бальзаковского возраста, терзаемая время от времени радикулитом, с параметрами: сто двадцать на пятьдесят пять и девяносто семь, в общем, весом, как мадам Крачковская, с ярко выраженной похотливой внешностью.. и врождённым интеллектом, находящемуся в зачаточном состоянии. Ко всему прочему, с репутацией болтливой вороны — сплетницы и постоянным от жадности расстройством желудка, чему не мог помочь ни один врач курорта. Думаю, что лопасть вертолёта в детстве по её ушам прошлась, не иначе. Ко всем сельским чудо—женщинам лишь примеривает она свою жизненную позицию, своё жизненное кредо: «Стукни мужа сковородкой, чтоб не баловался водкой!»... Как она может общаться и уживаться с характером хамки с сельчанами, истратив всё то своё, что у неё было в молодости, многим не понять до сих пор. Но это, впоследствии, стало известно, когда я ближе познакомился с этой семейкой жлобов. Я постоянно забивал холодильник мясом, колбасами, тушёнкой, закупал по сотне у этой хозяйки куриных яиц... А так как часто разъезжал по историческим местам Пензы, Самары, всего Казахстана и катался, как «перекати поле», то всегда оставлял ключи у собственников жилого помещения. И что же я видел по прибытию на эту съёмную квартирку... Вы не поверите — пустой холодильник... Хамка же эта мне объясняла, что отключали агрегат по причине экономии электроэнергии. —Однако, отключать то ты отключай, но моё то не тронь!.. Где мои то съестные припасы тогда?—вопрошал я, разглядывая повесившуюся с голода в холодильнике дохлую мышь. Я человек, открытый всем ветрам по жизни, не прятал своего лица и душу под разными масками приличия, не спрашивая, куда девались продукты. Главное в том, что они изымались без каких-либо объяснений об их пропаже и мне приходилось вновь пополнять едовые припасы. Не желал я ссориться с этими хапугами, ибо весь словарный речитатив Ленухи мог уложить половину деревенского люда со слабой психикой на всю жизнь в лечебницу для слабоумных — Криволучье. Не уступила бы та лексикону и матерщине нашему боцману на подводной лодке при погружении её в морскую пучину. Перспектива же ругани с хозяйкой напоминала мне грязный поцелуй с некой стервой, не оставляющий ничего, кроме отвращения. А вот приходилось ли вам, сограждане, покупать одни и те же куриные яйца несколько раз у одних и тех же хозяев кур—несушек... Нет... Зато мне приходилось их покупать у той ненасытной хозяйки квартиры, причём, неоднократно и каждый раз — с превышением в разы первоначальной цены. Лишь позже мне соседи объясняли, что при моём отъезде, хозяева начинали шмонать в поисках добычи себе пропитания, устраивая жёсткую ревизию холодильнику. А оно мне нужно, чтобы изымались продукты, купленные на мои кровные. Им халява, а мне не совсем полезный удар как по желудку, так и по печени... Как говорили мне, что более трёх часов они нагло ворожировали по всему объекту холодильника... Результат был очень даже предсказуем и ожидаем — всё конфисковывалось.. без постановления о производстве обыска и протокола о конфискации моих не совсем уж и скудных продовольственных запасов. Не оставляли мне даже на закусь с друзьями чёрствого куска хлебушка деревенского. —Это им—жлобам, на их бедность!—решал окончательно я и вновь закупал куриные яйца, но у других уже собственников полуптиц и по более низкой цене. Другое я наблюдал с супругом знойной женщины Ленухи — Сергием... Тот поутру думал, что пьёт, но тут же клял себя за то, что он, оказывается, вчера ещё напоролся... И это происходит дважды в месяц, каждый раз по десять кряду дней в запое, но они в своём глазу бревна не видят, зато в чужом — тонкую соломинку замечают... Всё бы было с ним нормально, как и со всеми. Вот только беда, что он не остаканивался, а каждый раз ографинивался ежедневно. И до потери пульса... Тот, как увидит меня, вольно отдыхающего с девчонками в их селении, так его сразу же начинают преследовать сны сексуального характера. Причём, тот мужлан начинал принародно, именно, меня во всех своих проблемах винить, а не свою неудавшуюся с Ленухой жизнь. Всё он всем жаловался, как капризное существо, с какими-то неестественными требованиями, что половой акт с ней совершал без особого пристрастия и рвения к тому, при котором она мимо проплывающие облака считала, а он трудолюбию муравьёв на земле завидовал. А оно кому нужно, чем они занимаются в момент ночных на сеновале любовных игрищ... Одного не мог понять детина, что если жизни нет у тебя личной — значит хватит быть приличным... А чтоб чужую девочку приснять, нужно иметь и пыл другой и неуёмную страсть... Но у жлоба то какая может быть страсть, если он — невежа и ему жаль себя — красивого, чтобы, вообще, распыляться на каких-либо женщин. Так к чему тогда зависть... Все остальные в посёлке почему-то остаются людьми, хотя и со своими проблемами, а гуливер хренов — Сергий просто походит на какого-то страдающего самца быстро стареющей от жадности самки и даже в неинтересном её положении. Мне казалось, что это не люди, а пыль, поднявшаяся до Небес, коя так и остаётся пылью, а жлобы — жлобами.. Этакие люди — пустышки, от коих и пользы то никому никакой нет и не может быть. А вообще, их нельзя признать и людьми. Эти нелюди, как две торпеды, тупо направленные на выполнение единственной своей миссии — ободрать кого-либо и нажиться, тем самым, незаконным способом. С божьей помощью и святыми словами я покинул, наконец, квартирку Бордовых — это логово не насытившихся жлобов. И что, скажите, не хватает этим хапугам, ведь самогон в их квартире и на кухне их матушки производится в крупном промышленных масштабе, от продажи которого они уже озолотели. Напротив.. по сей день живущий мент, никак не желает составлять на них протокол. Думаю, что новоиспечённый начальник полиции найдёт на этих жлобов управу, да и прекратит спаивание всего курортного люда. Пора бы и карман семейки Бордовых ополовинить, да передать обездоленным — хватит наживаться на людях и без того обиженных Андрюхой Белым. Явился бы Василий Иванович сей момент на свет Божий — досталось бы всем этой каменной сабелькой — и жлобам и "дубам" по их головам, что ему в руку удосужились вложить такие вот Андрюхи. —Господи! Шоб они так жили, яко прибедняются!—говорят в Украине. Жлобство же этих лиц — это не что иное, как соединения хамства и невежества с нахальством. Верю, что наступит и для всех этих жлобов «Судный день» — день отпущения грехов этим чёрствым, безмозглым и бездушным эгоистам. В нашей жизни часто случается, что растоптанные своими же знакомыми, друзьями, родственниками и даже любимыми, мы оказываемся в полном дерьме. Это реалии нашей жизни и это необходимо принимать как должное в нашем обществе, где деньги превалируют над правом и моралью. И нежели я не прав и вы без греха, то бросьте за это эссе булыжник в меня. А продолжение последует и в скором времени... |
|
|
| Всего комментариев: 3 | ||||||||
| ||||||||
